Куда ведет дорога?

Авторская версия. Окончательный вариант: Куда ведет дорога? // Решение. – 2012. – №37 

Каждый день мы сталкиваемся с новостями об убийствах, катастрофах, несчастных случаях, болезнях, самоубийствах. Мы ужасаемся, иногда пытаемся осмыслить происшедшее, но чаще забываем неприятные известия, как кошмарный сон. И чем чаще мелькают перед нами неприятные кадры, тем быстрее мы гоним их от себя. Вероятно потому, что мы подспудно боимся распрощаться с жизнью раньше времени. Мы гоним от себя реальность смерти. «Она вроде есть, - думаем мы, - но это не про нас». 

Жизнь берет свое. Кто погружается в работу, кто в семью, кого-то поглощают увлечения или развлечения. Бесконечная активность придает какую-то осмысленность происходящему, наполняет неким содержанием, отвлекает от неприятных мыслей. Но как бы мы ни старались забыться, сама жизнь напоминает нам, что все придет к развязке; подо всем, что мы делаем, думаем и говорим, однажды будет подведена черта.

Тогда, может быть, стоит задуматься о смерти всерьез? Зачем нужны какие-то устремления, переживания, достижения, если они рано или поздно сойдут на нет? Для чего переносить трудности, которые то и дело выбивают почву из под ног? Знаем ли мы, что ждет нас за гранью смерти, в безвестном краю, «откуда нет возврата земным скитальцам»?[1] Ответы на вопросы о смерти очень важны, потому что они, так или иначе, определяют, что для нас значит наша нынешняя жизнь. Ведь вопросы о конце – это всегда вопросы о цели и смысле.

В Америке, во времена Великой депрессии, бывали случаи, когда безработным давали трудиться просто, чтобы дать им какое-то дело и хотя бы небольшой приработок[2]. Однажды люди были наняты, чтобы строить дорогу, которая, по сути, была абсолютно не нужна и вела в никуда. Сначала люди с энтузиазмом принялись за дело, но позже, когда они поняли, что проект строительства нужен был, в основном, для того, чтобы дать им хоть какую-то работу, они сникли, потеряли интерес к тому, что делают, и начали увольняться один за другим. Дж. Уоллес Гамильтон, описавший этот случай, подытожил его словами: «Трудно строить дороги, ведущие в никуда»[3].

Давайте на минуту представим себе, что со смертью жизнь заканчивается, нас ждет гробовая доска и мрак. Тогда наш единственный шанс – вкладываться в эту жизнь: работать, творить, любить, рожать детей. Возможно, хоть что-то переживет нас, принесет пользу другим. Однако, по большей части, жизнь наша будет бессмысленна, если все наши усилия обесценит могильная плита. И прав будет мудрец, сказавший: «Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцем?» (Еккл 1:3). Сам человек ничего не приобретает, если его жизнь не имеет конечной цели. Каждый из нас становится лишь набором элементов, пришедшим ниоткуда и уходящим в никуда, по злой иронии умеющим чувствовать и понимать свою никчемность.

Шекспир проницательно говорит об этом устами принца Гамлета. Оказавшись на кладбище, Гамлет берет из раскопанной могилы череп и размышляет о скоротечности и бессмысленности жизни. Его ужасает, что рано или поздно любое достижение человека, как и сам человек, превращается в прах. Даже крупный скупщик земель в итоге оказывается владельцем небольшого клочка земли, который стал его могилой. «Стоило ли растить эти кости, чтобы потом играть ими в бабки?»[4] - грустно шутит Гамлет. Для чего жить, если смерть все равно посмеется над жизнью и всеми человеческими усилиями? 

И если решить, что смерть – это предел, то человек, столкнувшись с трудностями или бедой, чувствуя себя не в силах преодолеть эти испытания, может решить свести счеты с жизнью. Существующие связи с жизнью кажутся такими слабыми, что их можно оборвать, лишь бы избавиться от мучений. Тот же Гамлет уверен, что для многих в подобных ситуациях самоубийство – это желанная развязка: «…достойно ли смиряться под ударами судьбы… когда так просто сводит все концы удар кинжала?». Однако, дальше он признает, что в размышлениях о том, быть или не быть, многих останавливает неизвестность за порогом смерти: «Какие сны в том смертном сне приснятся, когда покров земного чувства снят?»[5]. Не находя ответа, люди боятся сделать шаг в неизведанное и решаются дальше преодолевать жизненные невзгоды.

Но откуда берется эта нерешительность? Что дает повод сомневаться в том, что смерть – лучший помощник? Может быть, смерть – это еще не конец? Вдруг есть что-то помимо будущей неизвестности, что может удержать нас от прощания с жизнью, что придаст цель и смысл нашим победам и провалам, радостям и трагедиям?

Давайте, наконец, рассмотрим и другой вариант: смерть – это не итог, не вселенская черная дыра, в которой мы исчезаем со всеми нашими делами, но лишь переход к иной жизни. Причем, важно понять, что если будущая жизнь мало чем отличается от настоящей, - как исповедуют некоторые религии, - то она вряд ли может быть достойной целью наших земных стараний и достижений. И вряд ли она сможет оправдать наши нынешние лишения и страдания. Наоборот, за порогом смерти нас должно ждать то, чего мы не находим здесь: жизнь исполненная любовью, милосердием, чистотой. Это должна быть та реальность, которая даст нам ответы на терзавшие нас вопросы, исцеление душевных ран, примирение с самими собой, ближними и, в конечном счете, с Тем, Кто наполняет смыслом все мироздание. 

В библейском откровении о жизни после жизни пророк описывает ее как совместное существование Бога и людей: «И услышал я громкий голос с неба, говорящий: вот, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. И сказал Сидящий на престоле: вот, творю все новое» (Откр. 21:3-5). Не эта ли надежда может ободрить нас мыслью, что болезни, трагедии и несправедливость жизни однажды закончатся? Не ожидание ли такого исхода укрепит и образумит нас, когда мы поддаемся суете и перестаем осмысливать собственные слова и поступки? И, наконец, не такая ли жизнь превращает смерть, которой мы так боимся, в переход к новому, желанному бытию, венчающему наш путь и расставляющему все точки над «i»?

[1] Шекспир У. «Гамлет» в русских переводах XIX-XX веков / пер. Лозинского. Акт 3, сцена 1. – М: «Интербук», 1994. – С. 665
[2] URL: http://www.bigskyfishing.com/scenic-drives/beartooth-highway.php
[3] URL: http://www.sermoncentral.com.
[4] Шекспир У. «Гамлет» в русских переводах XIX-XX веков / пер. Пастернака. Акт 5, сцена 1. – М: «Интербук», 1994. – С. 136
[5] Там же. Акт 3, сцена 1. – С. 73